Дикий Запад и электронные отходы
Например, тысячи детей в китайской провинции Хэнань болеют в результате свинцового отравления, потому что они живут около объектов, эксплуатируемых фирмой Henan Yuguang Gold & Lead Company , одним из самых больших в мире конгломератов горнодобывающей промышленности.
Но высокие цены также стимулируют множество людей добывать драгоценные металлы из существующей продукции – с большой опасностью для самих себя и окружающих. Действительно, население выбрасывает почти 10 унций золота и пять унций платины в каждой тонне сотовых телефонов, которые закапываются или сжигаются.
Другие драгоценные металлы, добываемые из Земли, включая индий, галлий, палладий и рутений, закапываются почти таким же способом, как и другие электронные отходы. Так же поступают и с танталом, основным элементом конденсаторов, используемым в сотовых телефонах. Приблизительно 37 % мировых поставок тантала поступают из Центральной Африки, где разработка месторождений связана с разрушительными войнами и экологическим загрязнением.
Можно утверждать, что избавление от электронных отходов на основе высоких технологий методом их захоронения является еще одним способом возвратить эти драгоценные металлы земле, где через тысячелетия они сольются с нижними слоями почвы и станут такими же, как любая другая руда. Но наряду с драгоценными металлами электронные отходы также содержат сильнодействующие ядовитые химикаты, такие как свинец, ртуть, кадмий и бромированные огнестойкие добавки. Последствиями захоронения в мелких ямах или работы установок для сжигания электронных отходов, чтобы избавиться от них, являются выбросы этих вредных химикатов, которые неблагоприятно воздействуют на экологические процессы, дикую природу и здоровье человека.
Более десятилетия драгоценный металлический компонент электронных отходов наполнял поляризованную международную торговлю потенциально опасными материалами, более не употребляемой электронной продукцией, экспортируемой в страны с дешевой рабочей силой. Там перспектива восстановления фракций золота или платины побуждает местные сообщества закрывать глаза на связанные с этим значительные токсические угрозы и влияние на здоровье людей, постоянно подвергающих себя их воздействию.
Эта проблема проявляется в многообразии национальной и международной политики регулирования на местах или развития ее для обращения с электронными отходами. Отсутствие консенсуса относительно важности проблемы и пробелы в законодательной области только углубляют пропасть, в которую попадает восприимчивое население, пытаясь заработать на жизнь с помощью кустарных методов работы с электронными отходами.
Базельское соглашение по контролю трансграничного движения опасных отходов и их утилизации предусматривало равные возможности для стран, производящих токсические отходы и потенциально использующих их. По существу, оно нейтрализовало чувства, выраженные в меморандуме Лоуренса Саммерса, прежнего президента Гарварда и ныне Директора национального экономического совета при президенте Бараке Обаме: «Я думаю, что экономическая логика относительно сброса токсических отходов в страны с самой низкой заработной платой безошибочна, и мы должны быть готовы к этому.”
Базельское соглашение, принятое 20 лет назад, пыталось угнаться за новыми технологиями, непредсказуемыми лазейками и тайными экономическими операциями, включающими опасные отходы. Вначале никто не мог подумать, что в течение двух десятилетий электронная продукция объемом в 50 миллионов тонн станет глобальной проблемой, требующей решения на местном уровне.
Для поиска жизнеспособных решений глобальной проблемы электронных отходов необходимо осознанное международное сотрудничество. Это связано с тем, что проблема проходит сквозь все жизненные циклы электронной продукции, начиная с добычи сырья до производственного риска, связанного с производством и сборкой продукции и с утилизацией устаревшей или поврежденной продукции. В настоящее время на мировом рынке жизненный цикл электронного устройства может включать участие рабочей силы и материала от дюжины и больше стран.
Большинство предложений по обращению с электронными отходами приходится на одну из двух главных категорий. Некоторые предлагают использовать электронные отходы в современных плавильных печах, которые могут восстанавливать драгоценные металлы из отбракованных электронных устройств. Например, фирма Umicore Group в Бельгии рекламирует себя как самое большое в мире предприятие по восстановлению сырья из электронных отходов, мобильных телефонов и ноутбуков.
По многочисленным причинам не каждая страна может позволить себе построить оборудование для переплавки, которое бы работало на уровне, требуемом Umicore . Следовательно, эта стратегия потребует некоторых трансграничных поставок электронных отходов. Основной проблемой, однако, является трудная работа по сбору ненужных устройств на улицах, их сортировка и координация усилий для их последующего международного распределения и переработки.
Вторая основная категория обращения с электронными отходами состоит в том, чтобы децентрализовать переработку отходов, сохраняя на приемлемом уровне воздействие на окружающую среду. В некотором смысле, это уже происходит через кустарную промышленность в таких странах, как Китай, Гана, Индия и Нигерия, которые нанимают ремесленников с плохим оборудованием и недостаточно обученных, чтобы избежать вредных процессов, загрязняющих окружающую среду и вызывающих заболевания у самих себя и соседей.
Для эффективной работы изготовители электроники должны иметь некоторую ответственность за обучение специалистов по переработке отходов, за развитие малогабаритного оборудования, которое может работать на региональном уровне, и за регулирование и гарантию соответствующей безопасности и экологического контроля таких операций. В конечном счете, эффективные стратегии обращения с электронным отходами требуют развития местных инфраструктур, активной координации участия общества и международного регулирования, которое будет стимулировать жизнеспособные производственные методы, не сдерживая инноваций.
Oladele A. Ogunseitan
Oladele A. Ogunseitan is Professor of Public Health & Professor of Social Ecology, University of California, Irvine.
www.project-syndicate.org